Осенний мадригал - Страница 32

— Можно подумать, ты не знаешь наших обычаев, — возразил Джафаров. — Мы не можем допрашивать женщин, если рядом не будет мужчины. Или ты думаешь, что я могу появиться на даче без согласия самого Анвера Самедова?

— Получается, что он главный подозреваемый, — настаивал Дронго. — Во всяком случае, других у тебя пока нет, если не считать брата оппозиционера. Что ты думаешь делать?

— Поговорить с обоими братьями. Они же должны понять, что сомнение не в их пользу, — ответил Джафаров. — Даже если я не смогу предъявить конкретное обвинение в адрес старшего брата, то различные слухи поставят точку в карьере младшего брата.

— Мне иногда кажется, что ты больше психолог, чем следователь.

— В нашей республике нужно быть психологом, если хочешь быть хорошим следователем, — признался Джафаров. — В общем, решено: я поговорю с обоими братьями, а потом мы решим, как быть дальше. Мне еще нужно убедить их, что водитель ничего не сказал. Но в любом случае все следственные действия мы проведем после завтрашних похорон. Думаю, что ты должен меня понять.

Дронго понимал и поэтому не стал настаивать. Он не имел права подставлять своего друга даже для того, чтобы найти истинного убийцу.

Он попрощался и вышел на улицу. Дождь уже начался, но пока только моросил, еще не превратившись в настоящий ливень. Дронго спускался вниз, размышляя о случившемся. Кроме Анвера, в доме не было мужчин в момент преступления, если не считать его малолетних сыновей. Естественно, ни один из них не дотянулся бы до головы высокого Парвиза, чтобы нанести удар, тем более с такой силой.

В этот момент позвонил его мобильник.

— Здравствуйте, — торопливо сказала Эсмира, — извините, что я вас беспокою. Ко мне пришла жена Парвиза, она хочет срочно с вами поговорить. Вы можете сейчас приехать к моей матери?

— Не думаю, что это будет удобно, — возразил Дронго.

— Удобно! Она хочет говорить только с вами. Ей важно, чтобы вы ее выслушали. Она не доверяет следователям.

— Сейчас приеду, — понял Дронго.

Через пятнадцать минут он уже поднимался на третий этаж — в квартиру, где жила мать Эсмиры Самедовой. Дверь ему открыла пожилая женщина со следами былой красоты. Они с дочерью были удивительно похожи. Дронго протянул ей букет цветов, предусмотрительно купленный по дороге.

— Вы, очевидно, тот самый эксперт, о котором мне говорила дочь?

— Надеюсь, она не говорила ничего плохого, — пошутил Дронго.

— Ни в коем случае, — женщина мягко улыбнулась. — Разве можно говорить плохо о таком мужчине…

— Я только с виду такой белый и пушистый, хотя «пуха» остается все меньше и меньше, — отшутился гость, проводя рукой по голове.

— Это не самое главное для мужчины, — улыбнулась она. — Идите в комнату, вас там ждут. И спасибо за цветы.

За столом сидели Эсмира и незнакомая ему молодая женщина. У нее были большие глаза, черные волосы, собранные на затылке. Ей было лет двадцать пять или чуть больше. Немного вытянутый нос не портил общей красоты. Она была невысокого роста и чем-то напоминала балерину. Он подумал, что сидевшая рядом Эсмира нравится ему гораздо больше. В этой молодой заплаканной женщине был какой-то вызов. Эсмира же была полна мягкого очарования и внутренней красоты.

— Здравствуйте, — сказал Дронго. — Примите мои соболезнования…

Молодая женщина кивнула, ничего не ответив. Эсмира представила ее гостю:

— Это Нармина, жена убитого вчера Парвиза.

Дронго сел за стол напротив женщин.

— Извините, что я вас позвала, — тихим голосом начала Нармина, — но я не знаю, к кому обратиться. Вчера вечером произошло такое несчастье…

Она резко дернула головой, словно отгоняя страшные воспоминания.

— Вчера убили моего мужа, — негромко продолжала Нармина. — Мне рассказали, что вчера вы были на наших дачах и все видели сами.

— Да, — кивнул Дронго, — видел.

— Эсмира говорит, что вы лучший эксперт по расследованиям, — продолжала молодая женщина. — Она считает, что вы порядочный человек. Кроме того, вы живете в Москве и поэтому можете нам помочь, не опасаясь местных властей…

— Я вас слушаю.

— Мне нужна ваша помощь. Я думаю, моего мужа убили по приказу Анвера Самедова, его старшего двоюродного брата.

— Почему вы так решили? — спросил он, избегая смотреть на Эсмиру.

— Дело в том, что муж, мой погибший муж… — Голос дрогнул. — В общем, он не был ангелом. У него постоянно бывали какие-то женщины, он попадал в разные истории. В прошлом году его избили — он встречал молодую студентку, невесту какого-то спортсмена… Он всегда любил красивых молодых женщин…

Эсмира нахмурилась. Нармина стиснула руки, но продолжала упрямо говорить:

— У нас не было детей, и мы очень переживали из-за этого. Парвиз говорил, что это последствия его командировки в Карабах, когда он был там во время войны. А потом я узнала, что он раньше болел сифилисом, и у него не могло быть детей. Представляете, как я страдала? В нашем городе все знают друг о друге. Я постоянно чувствовала смешки за спиной. А потом я узнавала, что у него появлялась очередная любовница. У нас постоянно бывали скандалы и споры. Вообще он нравился молодым девочкам. Они лезли к нему, как мухи, он был очень популярным журналистом. И красивым мужчиной, — добавила она, чуть подумав. — Но мне от этого было не легче.

— Я вас понимаю, — осторожно сказал Дронго.

— Нет! Меня трудно понять. Нужно хотя бы один день побыть на моем месте, чтобы понять, какая у меня была жизнь. Я даже не знаю, что мне сейчас делать. С одной стороны, я должна его оплакивать, а с другой — понимаю, что избавилась от чудовища, с которым больше все равно не смогла бы жить. Извините, что я так говорю о своем покойном муже…